Академик В.Вернадский обьясняет кризис религиозного сознания несогласованностью его с научными достижениями, попытками с ними бороться… Религиозные концепции должны углубляться и перестраиваться прежде всего под влиянием роста научной мысли[1]. Воспользуемся советом ученого, но в то же время прислушаемся к голосу святых отцов. Феодорит Кирский в своей «Церковной истории» пишет о Дидиме Александрийском, что он рассматривал и изучал науки не как источники истины, а как оружие, которым истина может пользоваться против лжи. Я согласен с христианскими учителями в том, что наука имеет в жизни человека ограниченное применение: она может обьяснить «как устроен мир», но не берётся обьяснить «почему он так устроен».

История современной науки насчитывает около 300 лет. Она смогла появиться и развиваться только потому что вынесла вопрос о Боге за рамки своей компетенции. Вот как пишет об этом известный ученый: Мир очень сложен, и человеческий разум явно не в состоянии полностью постичь его. Именно поэтому человек придумал искусственный приём – разделить сложное и простое. Сложности получили название начальных условий, а то, что попроще – законов природы. Каким бы искусственным ни казалось подобное разбиение структуры мира, лежащая в основе такого разбиения абстракция принадлежит к числу наиболее плодотворных идей, выдвинутых человеческим разумом. Именно она позволила создать естественные науки[2]. Однако, достаточно повзрослев, наука, нарушив свой «принцип разделения», на основе которого она родилась, вернулась к «начальным условиям» и заявляет, что Бога нет. Как это понимать?

*

Один из основателей современного атеистического общества академик В.Гинзбург говорит: Если есть Бог, почему же он допускает такие дикие вещи – геноцид, убийства? Где логика? Я не понимаю, как человек может верить во всемогущего Бога, который со всем этим мирится[3]. Ученый спрашивает: «Где логика?». Поскольку мой сайт называется «интеллектуальное богословие», и я опираюсь не только на Библию, но и на логику, попытаюсь ответить. Физик понимает, что такое «законы природы» и как они работают. Например, упал споткнувшись, и набил себе шишку на лоб, при этом не обижается на «закон свободного падения» тел. Понимает, что сам виноват: под ноги не смотрел. Аналогично работает «закон свободной воли» человека, в соответствии с принципом инвариантности законов природы.

Откуда зло? От невежества: таким образом, без веры в Бога, работает закон свободы воли. Свобода воли подобна законам природы, при этом Законодатель, наделив человека свободой выбора между добром и злом, не оставил его в неведении. Во-первых, наделил совестью, чтобы человек мог различать добро и зло, во-вторых, предупредил о суде за неправильное использование свободы воли (Рим.2.9-16). Но… не скоро совершается суд над худыми делами; от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло (Еккл.8.11). Если бы Бог запрещал нам делать зло, Он тем самым лишил бы нас свободы воли, то есть нарушал бы закон и правил нами по собственной воле. Перефразировав слова Эйнштейна «Бог в кости не играет», можно сказать, что Бог нами не играет.

Проблема еще в том, что человек – существо социальное, и он попадает под воздействие законов развития этносов и государств, а это уже мир духов, и там свои «законы природы». Совесть, в отличие от интеллекта, понятие личное, но никак не общественное. Лингвистический анализ показывает, что можно сказать «коллективный разум», но нельзя сказать «коллективная совесть». Язык не повернётся. Коллективное бессознательное – этнос, государство – совести не имеет, у него есть желания и интересы. Вот отсюда войны, геноцид и прочее. Духовные законы нужно познавать так же как законы природы, потому что один Законодатель. Для этого написана Библия, для этого Христос создал церковь. Думаю правильнее будет понимать, что процесс духовной эволюции подчиняется не «воле Бога», а «законам», которые Бог установил.

*

К начальным условиям обычно относят аксиомы, на базе которых выводятся законы. Однако есть в науке законы природы исключительные, они носят настолько всеобщий характер, что названы «началами». Это три начала термодинамики. Наибольший интерес для нас представляет второе начало термодинамики, на базе которого возникла наука о процессах самоорганизации. Отчасти можно сказать, что второе начало термодинамики позволяет обьяснить не только как устроен мир, но и почему он так устроен. Лауреат нобелевской премии И.Пригожин утверждает, что второе начало термодинамики приводит к новой концепции материи, что второе начало можно понимать как эволюцию от порядка к хаосу, а энтропию как принцип отбора[4]. Сфера действия второго начала распространяется на всю вселенную, значит, на законы духовные. Это позволяет нам использовать уникальный закон природы как научный метод в толковании Апокалипсиса.

Процессы в физических, химических и биологических системах подразделяются на два класса. Во-первых, неравновесные процессы в открытых системах, во-вторых, процессы в замкнутых системах, которые ведут к состоянию равновесия (хаоса). Богословская интерпретация аналогичных процессов в сфере духовной такова: первые означают жизнь, вторые – смерть (духовную). Поэтому слова Христа: Думаете ли вы, что Я пришёл дать мир земле? Нет, говорю вам, но разделение (Лук.12.51) означают «принцип разделения» церкви и государства. Такое разделение – это пример модели стационарного неравновесного состояния с минимальным производством энтропии. Значит, только таким образом сохраняется возможность духовной эволюции (для тех, кто пожелает).

В обьятиях государства церковь внешне процветает, но духовно умирает. Об этом же пишет священник Александр Мень: Теряя связь с государством, религия освобождается от балласта номинальных последователей. Превращение христианства в официальную идеологию чаще всего приводило к уродливым явлениям, отравляющим церковную жизнь. Гораздо лучше, когда «язычник» любой формации исповедует себя таковым, чем когда он в угоду среде называется христианином[5]. Для того, чтобы духовная эволюция не превратилась в деградацию, необходимы разномыслия не только обществе, но и внутри самой церкви: дабы открылись между вами искусные (1 Кор.11.19).

* * *

Откровение Иоанна Богослова кажется отрывочным и мозаичным, об этом пророчестве можно сказать, что оно написано образами и символами, а не словами и поэтому представляет собой картину. Для того, чтобы оно могло быть обьяснено словами, Откровение должно представлять собой систему. Поэтому вместо буквального используется системный подход к толкованию. В связи с этим очередность толкования глав Апокалипсиса отличается от общепринятой, потому что последовательность диктуется логикой развития процессов, событий или понятий. При этом подразумевается, что человек читающий данное толкование, имеет рядом текст Апокалипсиса, открытый на той главе, которая обьясняется, так как множество ссылок со скобками отвлекает от смысла текста.

Это пророчество символически и образно описывает духовную эволюцию земной христианской церкви в пространстве и времени, превратившуюся в духовную деградацию. Попробуем описать данный процесс современным научным языком из области синергетики. Выбор пути развития любого процесса происходит в точках бифуркации, когда появляются разные варианты (разногласия). Путь духовной эволюции церкви в этих точках определялся решениями Вселенских соборов. Поэтому соборы можно отождествить с флуктуациями в неравновесной системе, которые переводят эту систему, в данном случае церковь или учение, в другое (духовное) состояние.

По своему влиянию на конечный результат духовной эволюции церкви семь Вселенских соборов оказались семью печатями, которые закрыли живое слово учения Христа. В связи с этим догматические ошибки детских болезней христианской церкви были возведены в ранг законов. Об этом же говорит митрополит Антоний Сурожский: Помню, как я был смущен, когда Николай Зернов пятьдесят лет назад мне сказал: «Вся трагедия Церкви началась со Вселенских соборов, когда стали оформлять вещи, которые надо было оставлять ещё гибкими». Я думаю, что он был прав, – теперь думаю, тогда я был в ужасе[6].